Военные летчики России:   А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
 
 
 

Первые воздухоплаватели

Родиной практического воздухоплавания является Франция, где успехи химии, физики и технологии позволили в 1783 г. создать аэростат — летательный аппарат, использующий подъёмную силу заключённого в газонепроницаемую оболочку подъёмного газа, плотность которого меньше, чём плотность атмосферного воздуха.

Французские изобретатели практически одновременно разработали два основных типа аэростата: тепловой, использующий нагретый воздух, и газовый, наполняемый водородом.

Братья Этьен и Жозеф Монгольфье - изобретатели воздушного шара

Братья Этьен и Жозеф Монгольфье

5 июня 1783 г. братья Жозеф и Этьен Монгольфье провели в своём родном городе Аннонэ первую публичную демонстрацию полёта модели теплового аэростата диаметром около 11 м. 27 августа физик Жак – Александр — Сезар Шарль запустил в Париже с Елисейских полей беспилотный газовый аэростат диаметром 3,5 м. В честь изобретателей тепловой аэростат получил название «монгольфьер», а газовый — «шарльер».

Интерес к аэростатам был настолько велик, что для проведения экспериментов изобретателям выдали королевскую субсидию и собрали средства по общественной подписке. Благодаря такой поддержке весь путь от моделей до пилотируемых аэростатов оказался пройден менее чём за полгода. 21 ноября 1783 г. Пилатр де Розье и маркиз де Арланд совершили первый в истории воздушный полёт продолжительностью 25 минут на монгольфьере. Через десять дней, 1 декабря 1783 г., Шарль и Эне Робер поднялись в небо на водородном аэростате. Эпоха воздухоплавания началась…

Вскоре известия об успехах аэронавтики достигли России. Уже 19 сентября 1783 г. «Санкт — Петербургские ведомости» поместили корреспонденцию из Парижа о запуске первого газового аэростата.

Сообщения о воздушных полётах побудили жившего в С. — Петербурге великого математика Леонарда Эйлера провести расчёты высоты, на которую поднимется аэростат с нерастяжимой оболочкой, допускающей выход газа в атмосферу. К сожалению, эти вычисления были сделаны буквально накануне смерти учёного (7 сентября 1783 г.), в лице которого Россия потеряла самого авторитетного сторонника воздухоплавания.

24 ноября 1783 г., в день именин Екатерины II, на Неве у Эрмитажа запустили небольшой непилотируемый аэростат диаметром полтора фута (0,46 м). 19 марта 1784 г. воздушный шар, изготовленный французом Менилем, поднялся и в Москве.

Казалось, ещё немного, и в небо России поднимется человек, тем более что сама Екатерина II знала об успехах воздухоплавания из писем своего корреспондента Мельхиора Гримма и депеш посланника в Париже князя И.С. Барятинского, присылавшего также акварели с изображениями воздухоплавательных опытов. Однако 4 апреля 1784 г. появился собственноручно подписанный Екатериной II указ в Сенат, гласивший: В предупреждение пожарных случаев и других несчастных приключений, могущих произойти от новоизобретённых воздушных шаров, наполненных горючим воздухом или жаровнями со всякими горючими составами, повелеваем Мы сделать известным запрещение, чтобы с 1 марта по 1 Декабря никто не дерзал пускать на воздух таких шаров под страхом уплаты пени от двадцати рублей в приказ общественного призрения и взыскания возможных убытков[1].

Если запрет полётов монгольфьеров, открытое пламя в жаровнях которых представляло опасность для деревянных домов городов и сёл России, ещё можно считать обоснованным, то распространение действия указа на аэростаты, наполненные «горючим воздухом»[2], то есть водородом, непонятно. Последнее позволяет предположить, что появление указа было не столько противопожарной мерой, сколько демонстрацией отрицательного отношения к аэронавтике.

Действительно, когда в 1786 г. знаменитый французский воздухоплаватель Жан-Пьер Бланшар, первым перелетевший через Ла — Манш, спросил разрешение отправиться на гастроли в Россию, то посол во Франкфурте-на-Майне граф Н.П. Румянцев получил приказ категорически отказать ему в этом, «ибо здесь отнюдь не занимаются сею или другою подобною Аэроманиею, да и всякие опыты оные яко бесплодные и ненужные у нас совершенно затруднены»[3].

В самодержавной России никто не рискнул противиться воле императрицы. Директор Петербургской академии наук княгиня Е.Р. Дашкова попыталась выразить своё несогласие с указом, представив 21 мая 1784 г. в Конференцию академии на обсуждение «Доклад Парижской академии Наук об аэростатической машине, изобретённой г. г. Монгольфье». Однако члены Конференции предпочли отмолчаться, ограничившись публикацией известий о воздушных путешествиях в месяцесловах (календарях) Академии на 1785 и 1786 годы. Только в далёкой Сибири ехавший в ссылку первый русский революционер А.Н. Радищев запустил в августе 1791 г. в Томске монгольфьер из тонкой бумаги[4].

В годы правления Павла I запрет на воздушные полёты продолжал сохраняться, так что в России до конца XVIII в. известны всего два случая запуска небольших аэростатов в закрытых помещениях — зданиях манежей в С.-Петербурге и в Москве.

Лишь в начале XIX в. при Александре I иностранным воздухоплавателям разрешили демонстрировать своё искусство в России.

Первая попытка полёта, предпринятая иностранцем профессором Черни 16 октября 1802 г. в С. — Петербурге, не состоялась из-за отказа кислотного газодобывательного аппарата. В следующем году академик Я.Д. Захаров создал специально для Черни установку, в которой водород получался термическим разложением водяного пара. 1 августа 1803 г. шар наполнили, но полёт вновь не состоялся, на этот раз из-за опасений профессора быть унесённым в Финский залив. За ночь оболочка шара потеряла много водорода, и на следующий день аэростат поднялся в воздух без пассажиров.

Между тем в конце мая 1803 г. в Россию прибыли знаменитый французский воздухоплаватель Жак Гарнерен с женой Женевьевой, неоднократно сопровождавшей его в полётах. 20 июня 1803 г. в столице империи супруги Гарнерен поднялись, «в присутствии императорской фамилии и великого стечения зрителей», в первый в России свободный полёт на газовом аэростате, благополучно завершившийся в лесу у Малой Охты.

В следующий полёт, состоявшийся 18 июля 1803 г., Гарнерен взял за большую плату (2 тыс. рублей) в качестве пассажира 61 — летнего генерала от инфантерии Сергея Лаврентьевича Львова. Этот полет для двоих смельчаков поначалу обещал приключения: шар на некоторое время вынесло на середину Финского залива, но затем ветер переменился, и воздухоплаватели благополучно опустились за 3 километра от Красного Села и за 26 километров от С. — Петербурга. При спуске Гарнерен применил нечто вроде гайдропа — мешок с балластом, подвешенный на канате под корзиной.

С.Л. Львов не ставил перед собой каких-либо практических целей и лишь стремился поддержать свою репутацию храбреца. Гарнерен свидетельствовал: «Для меня весьма приятно было иметь в особе генерала Львова сотоварища в путешествии моем, а особливо в положении, которое по всей справедливости было не безопасное в продолжение парения нашего над заливом»[5] . На земле, однако, Львов не избежал насмешек и нашёл поддержку лишь в своём друге адмирале А.С. Шишкове[6] .

Несмотря на ничтожность цели, заслуга С.Л. Львова заключается в том, что своим участием в полёте он завершил тягостную двадцатилетнюю паузу в истории российского воздухоплавания, став первым россиянином, поднявшимся на аэростате в воздух.

Жак Гарнерен (1769 - 1823), выполнивший первые полёты на воздушном шаре в России

Жак Гарнерен (1769 - 1823), выполнивший первые полёты на воздушном шаре в России

Третий полёт в России Гарнерен совершил 20 — 21 сентября 1803 г. из Москвы. Вылетев вместе со своим соотечественником Обером, он опустился в с. Остафьеве, а на следующий день продолжил путешествие в одиночку, завершив его в 330 вёрстах от Москвы в д. Полевой Жиздринского уезда Калужской губернии. В ходе полёта он провёл «физические опыты»: выпустил двух птиц, измерил вес калиброванного груза безменом (отметив, что «тяжесть вещества нимало не переменилась») и дважды выстрелил из ружья.

Гарнерен взял в полёт термометр и барометр, но приведённые им значения высоты и температуры между собой никак не согласуются.

Первый не только в России, но и в мире полноценный научный полёт выполнили 30 июня 1804 г. в С. — Петербурге академик Я.Д. Захаров и фламандский воздухоплаватель Э. Робертсон, опередившие французских учёных Гей-Люссака и Био, поднявшихся в небо 24 августа 1804 г.

На десятилетие перед войной 1812 г. приходится первая волна увлечения воздухоплаванием в России. Правда, из полётов, выполнившихся исключительно иностранными воздухоплавателями с развлекательными целями, интерес представляют лишь немногие. 8 мая 1804 г. в Москве вместе с Женевьевой Гарнерен на воздушном шаре впервые поднялась русская женщина — пензенская дворянка Александра Степановна Турчанинова. В том же году госпожа Гарнерен выполнила в Москве прыжок с парашютом. Два удачных прыжка с парашютом (26 сентября 1804 г. в С. — Петербурге и 21 мая 1805 г. в Москве) совершил ученик Гарнерена, некто Александр.

Вместе с тем наметилось разочарование в аэростатах, вызванное, прежде всего, невозможностью ими управлять. Анонимный автор, вспомнив «воспарение умов», с которым было встречено рождение воздухоплавания, с горечью констатировал:

Но беспрерывное единообразие всех опытов и доказанная невозможность дать машине правильное направление, или хотя по произволению распряжённое отвлекли в скором времени учёных: возлелеяние сего дитяти, толь много обещавшего, осталось руководству корыстолюбивых шарлатанов, разъезжающих с ним по ярмонкам и употребляющих его к обнаруживанию дерзкого своего любостяжания. Какую пользу могут ожидать Физика и Метеорологика от всех оных воздушных путешествий, предпринятых людьми, соединяющими с совершеннейшим невежеством самое дерзкое бесстыдство?[7].

Автор ошибался — поиск способов «дать машине правильное направление» продолжался во всём мире, в том числе и в России. Некоторые из них были неосуществимы, как предложенный в 1795 г. анонимом из Гродно способ управления аэростатом за счёт притяжения железного листа, прикреплённого к оболочке шара, к вынесенному из неё на «дышле» магниту[8]. Идея академика Л.Ю. Крафта (1804 г.) использовать силу реакции струи пара для движения аэростата, напротив, опередила своё время. Большинство же проектов предусматривало использование в качестве двигателя мускульной силы самих аэронавтов, как это было, например, в первом начатом постройкой русском дирижабле, появление которого вызвала «гроза двенадцатого года».

Весной 1812 г., накануне вторжения Наполеона в Россию, немецкий изобретатель механик Франц Леппих обратился к русскому посланнику в Штутгарте Д.М. Алопеусу с предложением построить управляемый аэростат[9]. Предложение приняли, тем более что изобретатель обещал построить в течение трёх месяцев 50 кораблей, способных бомбовым ударом уничтожить французскую армию.

Строившийся дирижабль можно отнести к полужёсткому типу. Передняя часть выполненной из тафты оболочки рыбообразной формы (объёмом от 4 до 8 тыс. м3) была широкой, а задняя — узкой. Верхнюю половину оболочки покрывала сеть, крепившаяся к овальному обручу, опоясывающему оболочку по экватору. Жёсткий киль составлял единое целое с гондолой и соединялся с обручем подкосами. Он отстоял на некоторое расстояние от оболочки и был выгнут по форме нижней её части. К кормовой части оболочки был подвешен горизонтальный руль, крепившийся к обручу. По обеим сторонам оболочки к её жёсткому каркасу подобно плавникам рыбы крепились на шарнирах два подвижных крыла, взмахи которых должны были сообщать движение аэростату.

Объявление из «Московских ведомостей» № 47 за 1831 г. о запуске воздушного шара

Объявление из «Московских ведомостей» № 47 за 1831 г. о запуске воздушного шара.

Постройка опытного дирижабля велась в с. Воронцово под Москвой, где Леппих изготовил модель аэростата, опыты с которой, однако, не увенчались успехом. Осенью 1812 г., когда Наполеон вошёл в Москву, аэростат эвакуировали в Нижний Новгород, а затем в Ораниенбаум (под С. — Петербургом). Там 15 сентября 1813 г. Леппих «… делал несколько раз опыты и поднимался в шару на привязях не свыше 5-ти или 6-ти сажен от земли, но направления летать в шару противу ветра произвести не мог»[10]. Принципиальные недостатки энергетической установки и неэффективность движителей — вёсел не позволили изобретателю добиться успеха, и Леппих уехал за границу.

В 20 – 50 — е годы XIX в. интерес к воздухоплаванию в России заметно упал. Этому способствовало тяжёлое экономическое положение страны после окончания наполеоновских войн. Начавшееся во второй четверти XIX в. Фабрично — заводское производство и вызванное им внедрение машинной техники в ряде отраслей отечественной промышленности в условиях господства крепостного права развивались медленно.

Это вело к растущему отставанию России от Запада в развитии тяжёлой промышленности и машиностроения.

Всю первую половину XIX в. полёты на аэростатах в России совершались в основном профессиональными воздухоплавателями — иностранцами. Попытки же россиян самостоятельно подняться в небо в течение четверти века оставались безуспешными.

В 1805 г. в Москве аэростат построил штаб-лекарь Лефортовского госпиталя И.Г. Кашинский, ранее успешно запустивший небольшой непилотируемый воздушный шар. Дважды он назначал дату своего полёта (24 сентября и 1 октября 1805 г.), но в воздух, по — видимому, так и не поднялся. В 1820 — 1829 годах в Москве запусками непилотируемых аэростатов в целях развлечения занимался московский мещанин Иов Свищевский. Сохранилось объявление о том, что 20 июня 1826 г. из Нескучного сада «спущен будет большой воздушный шар, наполненный воздухом, изготовленный нарочно из лучшего коленкора, имеющий в диаметре 20 аршин, в котором сам воздухоплаватель Г — н Свищевский предпримет путешествие на воздух и без всякого вреда в виду зрителей опустится на землю»[11]. Но факт самого полёта неизвестен. Поэтому первым отечественным аэронавтом можно считать мещанку Пресненской части Ильинскую, которая 19 августа 1828 г. в Москве «великодушно и смело» «в шаре, начинённом не газом, а простым дымом от ржаной соломы, поднялась более чём на 300 сажен и с высоты приветствовала зрителей ракетами»[12].

Первой жертвой отечественного воздухоплавания стал поднявшийся 31 августа 1847 г. из С. — Петербурга аэронавт Август Леде. Через несколько дней шар с гондолой и балластом нашли в Ладожском озере, но сам Леде бесследно пропал. Из гондолы исчез и взятый в полёт парашют, которым Леде мог по какой — то причине воспользоваться, и тогда аэронавта можно считать также первой жертвой парашютизма в России.

Разрабатывались и проекты дирижаблей. В 1841 г. A.M. Снегирев предложил прикреплять к аэростату плоскости, угол наклона которых можно было менять по отношению к горизонту. Попеременно нагнетая насосом подъёмный газ из оболочки в специальный металлический резервуар и выпуская его обратно из резервуара в оболочку, можно было изменять высоту подъёма аэростата, преобразуя эти изменения наклонными плоскостями в зигзагообразный полёт[13]. Будущее, однако, было за дирижаблем с механическим двигателем. Причём, если проект реактивного дирижабля инженера штабс-капитана И.И. Третесского (1849 г.) превышал возможности современной ему техники[14], то дирижабль с паровым двигателем Н. Архангельского (1851 г.)[15] в целом соответствовал им. Несмотря на присущие проекту Н. Архангельского недостатки, неэффективность движителей (шесть гребных колёс в виде витка Архимедова винта по бортам гондолы) и бесполезность маховых крыльев — он представляет известный интерес, так как был предложен за год до полёта первого дирижабля французского инженера А. Жиффара (1852 г.). Все эти проекты остались нереализованными, а большинство из них — даже неопубликованными. Никакого отклика не получили также предложения по военному и научному воздухоплаванию.

Нельзя, однако, согласиться с мнением дореволюционного автора, что «первые 70 лет существования воздухоплавания для русских — как ни печально — прошли совершенно бесследно»[16], так как именно тогда в России состоялось первое в мире воздушное путешествие с научными целями, а также был построен и испытан первый в мире дирижабль полужёсткой системы.

ПРИМЕЧАНИЯ
  1. Цит. по: Родных А. История воздухоплавания и летания в России. Кн. 1. С — Пб., 1912. С. 22. []
  2. калька с французского «le air (le gaz) inflammable» []
  3. Камер-фурьерский церемониальный журнал 1786 г. СПб., 1886. Дополнение. С. 128. []
  4. Радищев П.А. Александр Николаевич Радищев. По воспоминаниям сына // Русский вестник. 1858. Т. XVIII. Декабрь. Кн. 1.С. 411 — 412. []
  5. Подробности трех путешествий, предпринятых г. Гарнереном в России // Воздухоплаватель. 1903. № 1. С. 15. []
  6. Шишков А.С. Воспоминание о моём приятеле. Сто русских литераторов. Т. 2. С — Пб., 1841. С. 7 — 11. []
  7. Гарнерен // Журнал различных предметов словесности. 1805. Кн. III. С. 28 — 29. []
  8. Автором проекта был Станислав Трембецкий, придворный поэт и камергер польского короля Станислава Августа. См.: Stanislaw Januszewski. Tajne wynalazki lotnicze polakоw Rosja 1870 — 1917. Wroclaw, 1998. S.37. []
  9. Родных А.А. История воздухоплавания и летания в России. Кн. 2. Тайная подготовка к уничтожению армии Наполеона в двенадцатом году при помощи воздухоплавания. С — Пб., 1912. []
  10. Воздухоплавание и авиация в России до 1907 г. Сб. док. и материалов. М., 1956. С. 53. []
  11. АРАН. Ф. 1528. Оп. 2.Д. 245. Л. 8. []
  12. Цит. по: Воздухоплавание и авиация в России до 1907 г. С. 55 — 56. []
  13. Родных А. Опыты над преобразованием аэростатов. История авиации. М., 1939. Ч. 2. С. 399 — 412. []
  14. Воздухоплавание и авиация в России до 1907 г. С. 61 — 65. []
  15. Дузь П. Д. История воздухоплавания и авиации в России. Период до 1914 г. М., 1995. С. 37 — 40. 15 []
  16. Столнянский П. В старом С. — Петербурге. Воздухоплаватель. 1913. № 9. С. 630. []

Ключевые слова:
Если у Вас имеется дополнительная информация или фото к этому материалу, пожалуйста, сообщите нам с помощью с помощью обратной связи.

Оставьте свой отзыв

(не публикуется)

CAPTCHA image